EMMA M
ОЙ, ХОРОШО!
КЛИП НА ПЕСНЮ
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО
При прослушивании песни “Ой, хорошо” хочется отразить контрасты и разнообразие современной русской культуры. При это не хочется показывать Россию через привычные символы: поля, церкви, леса, панельки, заводы. Точнее.. не только через них. Это слишком плоско — как будто смотришь на страну снаружи, по открытке.Нам важно заглянуть глубже.
Показать не образы, а состояние. Не форму,
а пульс. Пульс культуры, в которой красота уживается с силой, бедность — с богатством, духовность — с криминалом, православные — с мусульманами, мода — с традицией, а прошлое — с будущим.
Показать не образы, а состояние. Не форму,
а пульс. Пульс культуры, в которой красота уживается с силой, бедность — с богатством, духовность — с криминалом, православные — с мусульманами, мода — с традицией, а прошлое — с будущим.
Это не набор противоположностей — это живая ткань, которую мы чувствуем каждый день.
Такое многообразие — не хаос, а воплощение самой жизни. Современной жизни нашей страны. Мы смотрим на Россию не как на музей и не как на миф,
а как на существо — сложное, ранимое, сильное, живое.
Собрать это существо в поэтический образ — вот настоящая задача.Этот клип — попытка прикоснуться к её внутренней правде.
Такое многообразие — не хаос, а воплощение самой жизни. Современной жизни нашей страны. Мы смотрим на Россию не как на музей и не как на миф,
а как на существо — сложное, ранимое, сильное, живое.
Собрать это существо в поэтический образ — вот настоящая задача.Этот клип — попытка прикоснуться к её внутренней правде.
20–30 секунд
ИНТРО СЦЕНА
Цель: запустить «культурный код» — войти в состояние, где Россия как миф, как сновидение, начинает раскрываться
КАДР 1 — ПОЛЕ / УТРО / ТИШИНА
Общий план: В кадр посреди бескрайнего поля входит девушка (ЭММА) и останавливается в центре кадра.
На ней — микс народного и современного: простое длинное платье, берцы, возможно, головной убор в духе славянского оберега.
Туман, лёгкий ветер, птицы, без музыки — только природные звуки.
Общий план: В кадр посреди бескрайнего поля входит девушка (ЭММА) и останавливается в центре кадра.
На ней — микс народного и современного: простое длинное платье, берцы, возможно, головной убор в духе славянского оберега.
Туман, лёгкий ветер, птицы, без музыки — только природные звуки.
КАДР 2 — ХЛЕБ, СОЛЬ, ВОДА
Героиня подходит к пню и становится перед ним на колени, на пне расстрелян вышитый рушник, на нем — хлеб, соль, стакан воды.
Она ломает хлеб, смачивает его в соль, ест. Пьёт воду. Закрывает глаза.
Камера наезжает на её лицо.
В глазах появляется лёгкая улыбка, но сдержанная — ощущение силы и соединения.
Героиня подходит к пню и становится перед ним на колени, на пне расстрелян вышитый рушник, на нем — хлеб, соль, стакан воды.
Она ломает хлеб, смачивает его в соль, ест. Пьёт воду. Закрывает глаза.
Камера наезжает на её лицо.
В глазах появляется лёгкая улыбка, но сдержанная — ощущение силы и соединения.
КАДР 3 — ПОЯВЛЯЮТСЯ ДЕВУШКИ
Боковой средний план на ЭММУ. В кадр позади нее начинают выходить девушки держащиеся за руки, в русских народных нарядах — то ли реальные, то ли призраки.
Они встают в хоровод вокруг героини, как будто она — центр силы. И начинают медленно вести хоровод.
Платья колышутся, у кого-то венки, у кого-то серёжки-колокольчики. Это не фольклор для туристов, а что-то почти шаманское. Музыка начинает еле-еле вступать, с эмбиентной основой.
Боковой средний план на ЭММУ. В кадр позади нее начинают выходить девушки держащиеся за руки, в русских народных нарядах — то ли реальные, то ли призраки.
Они встают в хоровод вокруг героини, как будто она — центр силы. И начинают медленно вести хоровод.
Платья колышутся, у кого-то венки, у кого-то серёжки-колокольчики. Это не фольклор для туристов, а что-то почти шаманское. Музыка начинает еле-еле вступать, с эмбиентной основой.
КАДР 4 — ВЗГЛЯД БОГА + ПЕРЕХОД
Вид сверху: хоровод в поле, туман, фигура в центре.
Камера резко поднимается ещё выше — картинка становится зернистой, теряет резкость, появляется искажение...
Мы понимаем: это всё было в телевизоре.
Вид сверху: хоровод в поле, туман, фигура в центре.
Камера резко поднимается ещё выше — картинка становится зернистой, теряет резкость, появляется искажение...
Мы понимаем: это всё было в телевизоре.
КАДР 5 - ВЫЛЕТ ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА
Камера «вылетает» из пузатого старенького телевизора, стоящего на тумбе.
Цвет теплый, ламповый.
Он стоит в постсоветской гостиной: ковёр на стене, занавески, серванты.
Цвет теплый, ламповый.
Он стоит в постсоветской гостиной: ковёр на стене, занавески, серванты.
КАДР 6 — СЕМЕЙНОЕ ЗАСТОЛЬЕ
Камера разворачивается на русскую семью за столом. 3 поколения:
дед, мать, отец, дети.
Стол ломится: соленья, картошка, водка, нарезка.
Все в молчании смотрят на экран.
И вдруг — улыбка, кто-то встает, чокается. Звучит первая строка:
«Ой хорошо…»
дед, мать, отец, дети.
Стол ломится: соленья, картошка, водка, нарезка.
Все в молчании смотрят на экран.
И вдруг — улыбка, кто-то встает, чокается. Звучит первая строка:
«Ой хорошо…»
Мы попали в «петлю культурного бессознательного», где телевизор стал порталом.
Всё, что дальше — это и реальность, и фэнтези, и внутреннее видение России как мира, в котором "есть место всему".
Всё, что дальше — это и реальность, и фэнтези, и внутреннее видение России как мира, в котором "есть место всему".
Далее мы вперемешку показываем калейдоскоп ситуаций и образов символизирующих современную русскую культуру.
ЛЮДИ И СИТУАЦИИ (преимущественно в слоу-мо):
ЛЮДИ И СИТУАЦИИ (преимущественно в слоу-мо):
- Контемп-танцор в деревенской избе на фоне ковров и икон
- Маленькая девочка рядом с настоящим медведем
- Бабушки во дворе спального района
- Гастарбайтеры на фоне Мечети в Москве
- Балерина танцует в раздолбанной хрущёвской кухне
- Полицейские на конях едут по центру Москвы
- «Дворовые» друзья жарят шашлык на фоне панелек
- Топ-модель лежит в ванне с дождевой водой, на даче или в деревне
- Зэки играют в «компы», в компьютерном клубе
- Священник в рясе едет в лифте с офисными работниками
- Бодипозитивная женщина в купальнике пьёт кофе на балконе, сзади панельки
- Школьники подъезжают к школе на гироскутерах, моноколёсах, электросамокатах.
- Кассирша в продуктовом, с очень длинными ногтями жует жвачку
- Пацаны в подвальной качалке устраивают спарринги
- Боксёр с разбитым носом едет в поезде, пьёт чай или ест варёное яйцо
- Криминальные авторитеты крестятся перед иконой в храме
И ДРУГИЕ ОБРАЗЫ!
МЕЖДУ БЛОКАМИ С ОБРАЗАМИ:
Между этими сценами и визуальными образами мы ритмично вплетаем широкие панорамы русских ландшафтов:
просторы полей и перелесков, туманные озёра, берёзовые рощи, реки и старые деревни,
а также контрасты архитектур — от стеклянных башен мегаполисов и новых жилых кварталов
до старинных купеческих улиц, заводов, церквей, храмов, нефтекачалок, железнодорожных депо.
Также в это полотно интегрируются поэтические кадры с артисткой — Эммой.
Она — как проводник через эту мозаику.
Она появляется то в поле, то в лесу, то у воды.
Её взгляд, движения, дыхание — становятся эмоциональной артикуляцией происходящего, как будто она внутри всей этой земли чувствует её пульс и проживает всё вместе с героями.
просторы полей и перелесков, туманные озёра, берёзовые рощи, реки и старые деревни,
а также контрасты архитектур — от стеклянных башен мегаполисов и новых жилых кварталов
до старинных купеческих улиц, заводов, церквей, храмов, нефтекачалок, железнодорожных депо.
Также в это полотно интегрируются поэтические кадры с артисткой — Эммой.
Она — как проводник через эту мозаику.
Она появляется то в поле, то в лесу, то у воды.
Её взгляд, движения, дыхание — становятся эмоциональной артикуляцией происходящего, как будто она внутри всей этой земли чувствует её пульс и проживает всё вместе с героями.
КУЛЬМИНАЦИЯ:
В кульминационной части клипа, совпадающей с развитием аранжировки,
мы возвращаемся к некоторым из героев, уже показанных ранее.
Только теперь они — танцуют, поют, смеются, выпивают, обнимаются,
словно отпускают в себе нечто сдерживаемое, отдаваясь искреннему, земному, русскому гедонизму.
Это второе дыхание клипа — экстатическая фаза,
где индивидуальные судьбы сливаются в коллективное состояние жизни здесь и сейчас.
Параллельно мы видим Эмму — она стоит у большого костра в лесу.
Вокруг неё — девушки в народных одеждах водят хоровод.
Камера держит Эмму крупным планом, по переднему плану,
она поёт в камеру — не театрально, а прямо, искренне, живо, как будто говорит с нами.
Это и пиковая эмоция, и внутренняя точка песни.
мы возвращаемся к некоторым из героев, уже показанных ранее.
Только теперь они — танцуют, поют, смеются, выпивают, обнимаются,
словно отпускают в себе нечто сдерживаемое, отдаваясь искреннему, земному, русскому гедонизму.
Это второе дыхание клипа — экстатическая фаза,
где индивидуальные судьбы сливаются в коллективное состояние жизни здесь и сейчас.
Параллельно мы видим Эмму — она стоит у большого костра в лесу.
Вокруг неё — девушки в народных одеждах водят хоровод.
Камера держит Эмму крупным планом, по переднему плану,
она поёт в камеру — не театрально, а прямо, искренне, живо, как будто говорит с нами.
Это и пиковая эмоция, и внутренняя точка песни.
РЕФЕРЕНСЫ
ПО СТИЛЮ И НАСТРОЕНИЮ
автор идеи и сценария - Дмитрий Смолин
СПАСИБО!
2025
