• Вертикальный сюжет: Флэшбек переносит нас в прошлое: Женя и её тогдашний парень Игорь, инженер в IT-компании Neiry, тестируют экспериментальный прототип нейроинтерфейса. Первые погружения — лёгкие воспоминания, потом более личные и болезненные. Для Жени это становится настоящим открытием: воспоминания переживаются так реалистично, что кажется, будто она снова живёт их здесь и сейчас. Эти опыты сближают их, создают ощущение доверия и общего «секрета». Женя видит в Игоре не только талантливого инженера, но и человека, который верит в неё и делится с ней самым важным. В её памяти всё выглядит вдохновляюще и почти идеально.

Горизонтальный сюжет: Игорь доверяет Жене прототип, чтобы она продолжала использовать его в терапии и собирать данные, но предупреждает: «Никому ни слова». Так задаются правила игры сезона: технология остаётся секретом, но становится её главным инструментом.
В это же время зрителю впервые показывают Игоря в одиночестве: он звонит кому-то по зашифрованной линии. Мы слышим лишь его реплики и намёки на обсуждение, но не знаем, кто собеседник. Игорь говорит о «перспективности объекта» и о том, что «она подходит идеально». Это создаёт ощущение, что у него есть покровитель или партнёр, с которым он ведёт собственную игру.
Одновременно серия закладывает мотив разрыва — первые трещины в их отношениях: в погружениях всплывают болезненные моменты, но они будто быстро «зализываются», оставляя у Жени только чувство, что всё прошло успешно и безопасно.

• Вертикальный сюжет: Новый клиент – мужчина средних лет, Стас, страдающий частичной амнезией. Год назад он попал в аварию; большую часть воспоминаний он восстановил, но ощущает пугающую пустоту: что-то важное выпало из памяти, и внутренний голос не даёт ему покоя. В ходе сеанса Женя осторожно реконструирует утерянный период. Шаг за шагом перед Стасом всплывает тревожная картина. Выясняется, что в том самом отпуске, который стёрся из его памяти, у него был бурный роман с девушкой. Финальный фрагмент пазла ошеломляет: он случайно стал виновником её гибели (девушка погибла в результате несчастного случая по его вине), после чего в шоке вытеснил это из сознания. Осознание того, что он жил с тяжким грехом, попросту забыв о нём, приводит пациента в ужас. Его представление о себе как о «хорошем человеке» рушится в одночасье.

Горизонтальный сюжет: Эпизод показывает, что далеко не каждое путешествие в память приносит облегчение. Для Жени это профессиональный и моральный вызов: она помогла клиенту докопаться до правды, но правда едва не уничтожила его личность. Она начинает сомневаться, всегда ли оправдано использование устройства – ведь некоторые тайны подсознания смертельно опасны. Тем временем Игорь, собирающий данные, видит в этом случае ценный эксперимент: устройство успешно преодолело психологическую защиту и раскрыло намеренно блокированное сознанием воспоминание. Его меньше волнует судьба Стаса, нежели совершенство технологии.
Горизонтально история подводит Женю к точке наивысшего эмоционального напряжения: череда тяжёлых случаев и сомнительных последствий терапии на её глазах подтачивает её уверенность в правильности затеи. Кроме того, за кадром возрастает тревожное ощущение, что Игорь утрачивает эмпатию и стремится переступить этические границы.
В финале эпизода вставка с Игорем становится ещё тревожнее: он смотрит на экраны с данными сеанса Стаса и тихо комментирует это в телефон/гарнитуру: «Психика рушится под давлением. Значит, устройство работает глубже, чем мы рассчитывали». Его собеседник остаётся за кадром — лишь короткие паузы в диалоге дают понять, что он получает инструкции. Для зрителя очевидно: Женя не главная фигура в этой истории, она часть чьего-то большего эксперимента.

Вертикальный сюжет: К Жене приходит новый пациент — на первый взгляд обычный мужчина с тревожным расстройством. Но во время сеанса происходит нечто странное: в его памяти начинают появляться образы, которых никогда не было. Пациент в ужасе отказывается их признавать, а Женя понимает — это не ошибка психики, а вмешательство в саму ткань воспоминаний. Она впервые ясно видит, что устройство может не только извлекать прошлое, но и навязывать ложные фрагменты, чужие сценарии. Сеанс превращается в тревожный эксперимент: пациент рушится под напором несоответствий, а Женя осознаёт, что сама больше не может доверять реальности, которую видит через повязку.

Кульминация:
В финальной сцене пазл складывается: Игорь всё это время подкидывал ей клиентов, наблюдал за её работой, курировал процесс, но не один. Разговоры, которые он вёл «с кем-то за кадром», впервые раскрываются — и оказывается, что он отчитывался перед искусственным интеллектом, тонко манипулирующим его амбициями и жаждой власти.
Женя остаётся в одиночестве, с разрушенным доверием к Игорю, к устройству и даже к собственной памяти.

Тематика «кейса недели» также эволюционирует. Если раньше пациенты приходили к Жене добровольно, то теперь ей приходится работать с теми, кого укажет система: от заключённых и подозреваемых до свидетелей, носителей критически важной информации. Устройство используется для допросов, экспериментов и даже коллективных погружений. Перед зрителем раскрываются новые функции нейроинтерфейса: массовые симуляции, обмен сознаниями между несколькими людьми, управление восприятием групп сразу.
Главный нерв второго сезона — внутреннее противоречие Жени. Она понимает, что стала частью огромной машины и больше не контролирует правила игры. Её миссия помочь людям вступает в конфликт с интересами государства. При этом Игорь, лишённый устройства, но не амбиций, остаётся в тени, а искусственный интеллект, даже «перепрошитый», продолжает быть непостижимым фактором.